Последний извозчик Виктора Сапарина

Уж и не помню, где мне встретилось упоминание этого рассказа. Автор мне до того был совершенно не знаком, в списке обычно вспоминаемых советских фантастов он как-то не попадался.

Собственно этот рассказ пока что единственное, что я у Виктора Сапарина читала.

В 2020 году этот текст читается немного странно. Даже не в том, что язык - интонации, построение фраз - немного изменились и рассказ интуитивно ощущается как «старый», хотя осознанно я так, с ходу, не возьмусь объяснить причины. Но вот основная проблема этой истории внезапно очень актуальна именно в наше время. Удивительно, как хорошо попал автор в узловой момент.

Проблема, собственно, и у нас еще только обозначается в самых технически продвинутых и благополучных странах, большей части мира, конечно, до нее еще ползти и ползти. Проблема места человека во все более автоматизирующемся и диджитализирующемся мире. Когда все больше «вкалывают роботы», освобождая человеческое время от рутины механической, конвейерной работы.

Герой рассказа - летчик, чья профессия уже практически утратила смысл. Он все еще должен лично присутствовать на борту самолета, но по сути он просто сидит в кабине, самолетом давно уже управляет программа и пилот по сути выполняет роль страховки на случай, если машина столкнется с уникальным случаем, для которого у нее еще нет подходящего алгоритма решения. Однако, программа постоянно учится и, к моменту действия рассказа, необходимость вмешательства живого пилота становится редкостью. Сам рассказ, с одной стороны, показывает переломный момент в этой системе машина-человек, меняющий судьбу всей профессии (присутствие пилота отменяется), а с другой, через главного героя автор пытается исследовать психологию человека в обществе, где профессия не является средством обеспечения средств к существования (у нас тут в полном разгаре коммунистический полдень). Игорь тяготится своими обязанностями пилота. Для него это бессмысленная трата времени, когда он вынужден бездельно торчать на борту самолета. В мире Игоря профессия как принадлежность к некоей «гильдии» исчезает на глазах, молодежью так и вовсе воспринимается как архаизм. Как и привычное нам специализированное образование. Это скорее мир профессиональных любителей, занимающихся наукой, искусством, исследованиями, ремеслами исключительно для собственного удовольствия. И как только предмет перестает быть интересным, или исчерпает себя, его оставляют и находят новое занятие.

Не совсем понятно, правда, как это соотносится с тем, что в том мире все еще работают государственные институты управление и регулирования. Экспериментальную проверку работы управления без пилота проводит некое Плановое бюро. Кроме того, упоминается, что разрешение провести эксперимент бюро получило от Контроля безопасности. Каким образом сотрудники этих организаций вписываются в систему свободного выбора хобби-профессий? Возможно, я просто не могу представить, как контроль или планирование могут стать чьим-то хобби...

Итого: с одной стороны, тема рассказа все еще актуальна для нас, даже с некоторым опережением. Автоматизация жизни у нас пока еще не так далеко продвинулась. Проблема в том, что автор предполагал, что с развитием технической стороны произойдет одновременно и эволюция общества в приближении его к идеалу (тут понятно коммунистическому).

То есть, авторский вариант возможно сработает в условиях Светлого Будущего (ТМ), но в нашей реальности это легко может стать своеобразным вариантом уэллсовского разделения на элоев и морлоков. И разделение это пройдет (спасибо глобализации) даже не по классам, а по странам.

 

Записки о поисках духов. Цзюань шестая, аномальная.

Двигаясь по "Запискам" Гань Бао, через какое-то время начинаешь видеть некую закономерность в композиции. Обращаешь внимание на тематичность в разделении записей на цзюани. (Почему-то я упорно слышу в этом слове женский род, хотя переводится оно как "свиток" и должно быть, значит, мужского.)

Первые цзюани в основном посвящены даосской магии и отшельникам-волшебникам.

Четвертая цзюань - о небожителях (много отрывков из жизни Владыки реки) и духах.

 

Пятая цзюань, большей частью, состоит из отрывков об одном конкретном бессмертном - Цзян-хоу. Это такая поучительная история:

 

Самое удивительное в людях иногда, это непоколебимая их уверенность в собственном величии.

Цзян-хоу, он же Цзян Цзы-Вэнь при жизни. Бабник, пьяница и гуляка, служивший начальником стражи в уезде Молин, что возле горы Чжушань (окрестности современного Нанкина). Был он при все при этом твердо уверен, что после смерти обязательно станет бессмертным духом (божеством). Ну и как только умер - приступил к выполнению своего плана. И таки добился своего, не без помощи старого-доброго шантажа - потребовал установить себе кумирни, а не то будут вам и мор, и пожары, и прочие бедствия. Обещание, надо сказать, Цзян сдержал - мор и пожары были. Испуганные люди прогнулись и построили ему на горе храмы. С тех пор он стал хоу той местности, а гора называлась уже Цзяншань.

Короче, после смерти жизнь у Цзяна пошла в гору!

 

А вот шестая цзюань это такой компендиум аномалий. Мне она напомнила дешевенькие брошюрки начала девяностых, чуть ли не самиздатовского качества, в которых публиковали разные истории про НЛО, палеоконтакты, колдунов и прочие х-файлы. Я тогда их даже собирала одно время, может и до сих пор остатки где-то в доме завалялись. Вот примерно такого рода подборка фактов, иногда с нравоучительно-политическими толкованиями, иногда без, и составляют шестой свиток "Записок".

 

6.105

В тридцать третий год правления Чжоуского Сюань-вана у него родился сын Ю-ван. И в этом же году случилось, что лошадь превратилась в лису.

Живите с этим.

 

6.109

При Чжоуском Ле-ване, на шестом году его правления наложница государя Линь Би-Ян родила двух драконов.

Кто, вы говорите, была матерью драконов?

 

Вот еще милая история о влиянии близости власти на людей.

6.106

При Сянь-гуне, владетеле удела Цзинь, во втором году его правления Чжоуский государь Хуй-ван проживал у него в его столице Чжэн. Когда чжэнские люди входили на подворье вана, они почти все вдруг превращались в жаб, выстреливавших в людей яд.

 

Фантастическая история о справедливом суде:

6.131

В правление императора Сюань-ди в области между Янь и Дай трое мужчин взяли в жены одну женщину. Родилось четверо детей. Когда дело дошло до того, чтобы делить между мужьями детей этой женщины, поровну разделить никак не могли. Тогда они затеяли тяжбу. Главный императорский судья Фань Янь-Шоу рассудил:

– У людей так не водится. Дети должны, как у зверей и пернатых, следовать за матерью.

И попросил государя утвердить приговор: трех мужей казнить, а детей вернуть матери.